Массовая культура

«Высокая и национальная культура создаются не этносом или народом, а образованной частью общества — писателями, художниками, философами, учеными. Как правило, высокая культура носит поначалу экспериментальный, или авангардный, характер. Впервые применяются те художественные приемы, которые будут восприняты и правильно поняты широкими слоями непрофессионалов многие годы спустя. Специалисты называют иногда срок 50 лет. С таким опозданием образцы высшей художественной культуры опережают свое время».

(источник)

Я думаю, что скажу пару слов о т.н. «массовой культуре». А сначала хочется привязаться к пресловутым 50-ти годам опережения.
Пятьдесят-не пятьдесят, но есть, есть такая вещь, как непонимания сейчас и полное принятие потом. Вот только где источник этого «опережения»? Ответ про талант не принимается, потому что нужно тогда определять понятие таланта. А это одна из тех вещей, про которые что не скажи, всё равно получится неполно или неточно. Недостаточно.

Человеческий мозг – волшебный инструмент иллюзий. Наше левое полушарие, занимающееся логикой, знаковыми системами, классификациями и обобщениями, тяготеет к стереотипам, стандартам и условностям. Для того чтобы человек не обратился в робота, ему дано ещё и правое полушарие, принимающее вещи такими, какими оно есть, занимающееся градациями и конкретикой, узнающее лица, понимающее ощущения целиком и полностью, зона хаоса. Без участия правого полушария человек существует по программе биоробота и неспособен к творческой деятельности. Без левого полушария он, тем не менее, превращается, допустим, в шизофреника. А самое интересное следствие стремления левого полушария к обязательному отнесению наблюдаемого к какой-либо категории, — это искусство. Всё искусство основано на использовании условностей. Невозможно полностью имитировать текстуру шерсти в скульптуре или живописи, точно передать цвет травы – даже если преследовать цель получения максимальной реалистичности. Но благодаря левому полушарию такие вещи и не требуются. Мы принимаем условности, принимаем знаки и обозначения как предметы, объекты и явления, которые связываем с ними. Именно благодаря тому, что нарисовав круг, мы можем считать его солнцем, существует искусство, как таковое. Это волшебное свойство обманываться также лежит в основе воображения, как и любовь правого полушария к хаосу и непосредственности.
Тогда что такое талант? Умение создавать самые волшебные – и самые достоверные иллюзии. Использовать символы, которые могут быть понятны всем.
Разве не здесь уже появляется понятие «массовости»? Знаки и символы, понятные большинству, массе, лежат в основе искусства, так значит, настоящий талант – это умение «нравится всем»? Чем же отличается произведение высокого искусства от объекта искусства массового? И откуда берётся эффект опережения, когда талант становится понятен всем, но завтра?
Вера в иллюзии растяжима, как настоящее. Оно заглядывает немного в будущее, остаётся немного в прошлом, оно как облако частиц, некоторые из них выбились далеко вперёд, другие ещё не подтянулись, а середину – бугорок, скопление частицы — мы и зовём настоящим. Настоящее – понятие большинства, как и норма. Существа норма восприятия иллюзий, норма способности «переваривать» образы, увидать в нескольких разноцветных геометрических фигурах новую вселенную. Это норма настоящего.
Некоторые, немногочисленные «частицы» обладают большей способностью к абстракции; их правое полушарие работает активнее, оно более свободно, чем у других. Так проявляет себя талант. Иногда этот талант перешагивает центральное скопление уж слишком далеко, туда, где даже коллеги обладателя такого таланта не всегда его понимают. Но только они вообще имеют возможность понять хоть что-то в творчестве этого человека. Так появляются непризнанные гении. Большинство, «нормальные» действительно не способны пока понять его. Не потому что они плебеи от искусства или у них дурной вкус. Скорее напротив, этот гений уже слишком нечеловеческий. Кто-то всегда будет первым, кто-то должен быть разведчиком, первооткрывателем, а как иначе.
Эволюция нашего вида уже давно ментальна. Первые изменения, даже эволюционно необходимые, — это всё равно мутация от нормы. Лишь принятие большинство превращает её в новый шаг по пути развития. Мир меняется, кто-то меняется быстрее мира.
Большее раскрытие «силы» правого полушария, точнее говоря, возвращение умения пользоваться ею, утерянное в результате революции зрения, означает большее продвижение по спирали эволюции. И тот, кто успел раньше, указывает путь другим. Массовую культуру ведёт высокое искусство. Первая – норма, второе – мутация, направляющая норму.
Я думаю, на этом можно закончить вступление и переходить уже к самой массовой культуре.

«Массовая культура» — это общее информационное поле, где все мы всё понимаем. Только здесь мы находим общий язык друг с другом. То, что многим из нас это поле кажется заполненным примитивными знаками, — всего лишь симптом. Симптом того, что всё больше людей начинают мыслить с опережением. И несколько веков назад «массовая культура» была столь же примитивной. Она всегда такой была. Из этого примитивного хаоса люди «опережения» выхватывали нечто пока бесформенное и превращали это в искусство.
Было, есть и будет.

«Массовая культура, поп-культура, масскультура — «народная» культура, популярная и преобладающая среди широкого слоя населения в данном обществе. Она может включать в себя такие явления, как быт, развлечения (спорт, поп-музыка), средства массовой информации, и т. п. Содержание массовой культуры обусловлено ежедневными происшествиями и событиями, стремлениями и потребностями, составляющими жизнь большинства населения (т. н. мэйнстрима). Массовая культура рассчитана на потребление большими массами населения, что предполагает стандартизированность формы и содержания, а также на коммерческий успех.» (Вики)

Массовая культура рассчитана на потребление… а искусство не рассчитано? Это хорошее определение, но в нём есть явная неточность. На потребление рассчитано всё, что производится.
Разница всегда будет лежать не этой плоскости, а там, ещё до начала производства. Конечно, всегда остаётся качество, остаётся понятие уникальности, оригинальности, неповторимости, быть может, но здесь разница образует лишь понятие элитарного продукта. Уникального, оригинального, особенного, невоспроизводимого – но продукта. Элитарный продукт – такая же часть массовой культуры, как и «ширпотреб». Их дистангирование друг от друга всё равно происходит в единой плоскости масскульта; они просто создают два полюса, как Северный и Южный, чтобы можно было выстроить сетку координат, чтобы можно было ориентироваться.
Меж тем истинная разница остаётся в намерениях автора. Разница между искусством и производством – это всегда вопрос прибыли. Не значит, что искусство не принесёт денег, не значит, что производство не может создавать иного положительного эффекта, но значит, что всё дело затевается либо ради денег, либо ради чего-то ещё.
Было, есть и будет.
А значит, вся разница в мотивах авторах. А значит, вся разница в нём самом. Или, скажем, в том, на какой ступени пирамиды Маслоу он находится.
Маслоу был прав в том, что вершина – это вершина, и что достигнуть её можно, лишь преодолев предыдущие ступени; но умолчал о том, что некоторым она недоступна, а некоторые подвержены динамике Буденброков. Это было бы слишком сложно объяснить, а кому нужно, тот и сам понимает.
Да и зачем тем, кто внизу, знать, что они никогда не увидят неба?
«Эй, жители дна, гром смеётся над вами!»
Итак, массовая культура начинает выделять как феномен не потому, что раньше её не существовало; напротив, она не просто была всегда – какое-то время ничего кроме неё не было. Искусство (будем и дальше так — пока условно — называть это нечто, чему ещё предстоит найти название) появилось как ответ, как противоположность, как противоречие. Искусство – это быть не таким, как все, это означает отличаться, это комплекс творца у мужчин и второй архетип у женщин. Искусство отталкивается от того, что уже существует, оно является альтернативой. То, что ныне у большинства людей в голове эта последовательность перевёрнута, означает лишь то, что ныне у большинства людей в голове большая часть мира перевёрнута с ног на голову. Следствий этого очень много, и одно из них – особенно агрессивная, подминающая всё под себя массовая культура, такая, какой она никогда не была, забывшая своё место., пытающаяся подняться со дна наверх, к солнцу, но оттого (опять же, как следствие перевёрнутости), падающая ещё ниже в грязь. Здесь, как нигде, верны все «вертикальные» ассоциации, потому что это та часть нашего мира, которая управляется нашим общим бессознательным. Не общественным – именно общим, той неохватной массой смутного перегноя, из которого, возможно, вырастет настоящая социальность. Ну или мы, человечество, наконец пожрём сами себя. Или на нас рухнет небо. Но я всё-таки предпочитаю верить в социальность.

«Превратившись в товар для рынка, враждебная всякому роду элитарности «массовая культура» имеет целый ряд отличительных черт. Это прежде всего ее «простота», если не примитивность, часто переходящая в культ посредственности, ибо рассчитана она на «человека с улицы». Для выполнения своей функции — снятия сильных производственных стрессов — «массовая культура» должна быть как минимум развлекательной; обращенная к людям часто с недостаточно развитым интеллектуальным началом, она во многом эксплуатирует такие сферы человеческой психики, как подсознание и инстинкты. Всему этому соответствует и преобладающая тематика «массовой культуры», получающей большие доходы от эксплуатации таких «интересных» и понятных всем людям тем, как любовь, семья, секс, карьера, преступность и насилие, приключения, ужасы и т.п. Любопытно и психотерапевтически положительно, что в целом «массовая культура» жизнелюбива, чурается по-настоящему неприятных или удручающих аудиторию сюжетов, а соответствующие произведения завершаются обычно счастливым концом. Неудивительно, что наряду со «средним» человеком, одним из потребителей подобной продукции, является прагматически настроенная часть молодежи, не отягощенная жизненным опытом, не утратившая оптимизма и еще мало задумывающаяся над кардинальными проблемами человеческого существования».

(источник)
«Борьба с засильем массовой культуры» — это как борьба с необходимостью выдыхать углекислый газ. Можно перестать его выдыхать: нужно перестать вдыхать кислород. Как только искусство отделилось, оно стало сырьём для масскульта, образцом для подражания. Так было, так есть и так будет.
Обвинения массовой культуры в популизме, примитивности, простоте – это обвинения самих себя в том, что мы, как бы то ни было, животные, кто в большей степени, кто в меньшей, что наше тело по-прежнему регулирует свои функции гормонами, что реагирует на солнечный свет, нуждается в воде, хочет распространять свои гены. Что выдаёт наши эмоции и жесты без слов, жестами и движениями, понятными нам всем, ставшими единым, первым языком. Обвинять самих себя в том, что у нас есть инстинкты – инстинкт самосохранения, размножения, сбивания в группы… инстинкт защиты семьи и рода, инстинкту иерархии и альтруизма, любопытства и стремления к лучшему… желание телесной и эмоциональной близости, безопасности и покоя… заложенное природой стремление познавать, думать и преобразовывать мир в своей голове в нечто новое. Обвинять тело в том, что оно стало носителем для разума, посчитавшего это тело задним числом грязным, примитивно устроенным, зависящим от природы.
Ненависть к массовой культуре – первый признак социального нездоровья. А превознесение её – второй.
Всему своё время, всему своё место. Было, есть и будет.

Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.