Я покидала всюду один старый короткий рассказ (я больше не пишу такого и даже тогда не писала; он старорежимный и наивный в этом; люди пишут такое всерьёз, если не знают, что за примерно сто (ладно, семьдесят) последних лет фантастика двинулась вперёд, так я обычно говорю; но зато существование этого рассказа — повод поговорить об одной дилемме; в общем, я разместила ещё один старый рассказ и даже не буду отнимать у него право на номер — он шестой из «Будущего»), но анонсировать я его не буду.
Из курса школьной литературы поэт Игорь Северянин известен двумя вещами: а) ананасами в шампанском («весь я в чём-то норвежском, весь я в чём-то испанском» — вот так надо зарабатывать бессмертие, и это не сарказм); б) тем, что не стеснялся никогда своих ранних произведений, справедливо заявляя, что все мы откуда-то родом.
В «Шутке Мецената» Аверченко истинный талант, явившись, заявляет о себе такими строками: «В степи — избушка. / Кругом — трава, / В избе — старушка / Скрипит едва!..». Первое, что он написал. Он помнит об этом и ни капли скрипучей старушки не стесняется.
Но это дилемма: гордиться или стыдиться? Все мы откуда-то родом, я помню, откуда я, но рассказывать об этом каждому встречному не планирую. Я думаю, творцу необходима безжалостность. Резать лишнее, убивать ненужное, отказывать от того, что планировалось годами, если оно больше не подходит к истории (чтобы люди не говорили потом что-то вроде «как жаль, что последние пять минут этого сериала так и не сняли»). Кто-то бережно собирает написанные в махровые времена миниатюры, кладёт их в сборник, а потом продаёт читателю как настоящие произведения. Потом я читаю этот сборник, и у меня темнеет в глазах от злости. Можешь лучше, видишь, что больше не катит, — уничтожь, спрячь, перепиши.
Признай, что рукописи не горят, но устаревают.
Все мы откуда-то родом, но существуем не в прошлом, а в настоящем. (А для кого-то время и вовсе — спутанная нить.)
Держаться за ушедшее равно отказываться от настоящего.
Конечно, прошлое не состоит из одной только скрипящей старушки, иногда ты открываешь пожелтевшие страницы и видишь там проблеск того, кем станешь. Иногда даже не можешь сама сказать, почему что-то должно выжить, почему именно это, а не что-то другое.
В общем, анонсировать я его не буду, но и вырезать тоже. Там есть два предложения, которые мне нравятся. Проблеск того, кем я не стану.