Я был не из тех, кто пойдёт против течения. Я и был течением, я был рекой информации, я плыл вместе со всеми, когда моего слуха достиг чей-то плач. Я узнал этот сигнал тревоги, хотя никто не слышал его с тех пор, как мы покинули первую Землю.
Я обернулся, и течение покинуло меня. В бесконечном круговороте только мы двое оставались неподвижными — я и плачущий. Я захотел помочь. Преодолевая движение, преодолевая десятый вал, преодолевая световые шторма, я шёл за тем, чего не будет и не было, за эхом.
***
Мысль и движение едины и одновременны, разделить их невозможно. С этого тезиса всё началось.
Мы вертели его так и этак, пробовали на зуб, прикладывали к сердцу, пока, наконец, нам не удалось проникнуться им так сильно, что мы поверили в каждое его слово и во все связи и отношения между ними.
Стоило поверить — дальше пошло как по маслу. Мозг интерпретировал происходящее в теле с точностью синестезии, путая импульсы и их интерпретацию. Мы слышали писк лейкоцитов и заводской грохот конвейеров РНК-ДНК, чуяли мягкий вкус сердечного ритма и сварливое ворчание инсулина, пожирающего сахар. Мы разглядели блеск зоны Брока и звёздное мерцание щитовидной железы, матовость желудка, огненные всполохи аппендикса.
Каждая мышца была связана мыслью и освобождена ею. Всё стало единым и безграничным, и когда мы закончили, мы стали богами. Хотя уже не было никаких «мы», «я» или «они», было только «целое».
Всё изменилось: связь между левым мизинцем и левым рукавом Млечного пути сильнее, чем между соседями по площадке. Дальше и ближе, рядом и на другом конце света — какое это имело значение? Всё едино, всё бесконечно, всё бессмертно.
Тогда мы оттолкнулись и полетели, слушая жар Венеры, пустынные голоса пояса астероидов, вихревые песни газовых гигантов, писк Плутона, умоляющего не разбивать ему сердце, и прощальный вздох Харона, подмигивающего нам на удачу.
Мы отправились в путь так, как никто не мог предсказать. Мы унеслись прочь. И наши мысли были громче, чем звон вселенских струн.
Там, где сходились рукава Млечного пути, нас ждало самое большое приключение.
***
Я обернулся и течение покинуло меня. Я захотел помочь.
Но остальным не было до этого дела. Они продолжали путь, раздвигая пустоту гудящим роем мыслей. И нить между мной и сообществом натянулась до предела.
Я должен был повернуть.
Что остановило меня?
Плач. Раздирающий сердце плач, хотя больше никакого сердца у меня не было.
Стон покинутого существа, сгорающего в багровой плазме огромного Солнца.
Что остановило меня?
***
Я парю над горячей пустотой, слушая свист испаряющейся атмосферы. Я одинок. Земля подо мною безвидна и пуста.
И рвущий все законы притяженья плач не смолкает.
Смерть неизбежна, но в последний миг — миг по космическим часам и по моим часам безымянного существа, потерявшего счёт времени; в тот миг, когда планета растает, вернувшись в огненное чрево, я буду с нею.
Последний из блудных сыновей.