6. Шестой

Шестого архетипа не существует. Теоретически, он возможен, но его обладательницы долго не живут в нашем мире. Я знаю литературных и кинематографических героинь; в «реалистичных» книгах они всё равно погибают. И в фантастических историях они уживаются с миром. Единственная из них, кто оставила память в истории, — Орлеанская Дева. Разумеется, она погибла трагически.

И тем не менее… «Архетипная» система, как и периодическая, описывает и те элементы, что ещё не открыты.

И тем не менее главная ценность шестого архетипа — свобода; свобода быть собой. Да, это уже было. Свобода быть собой и любить. И это уже было.

И тем не менее, это так.

Целых три «тем не менее».

Другое дело, что от пятого, как и от любого другого, отличить шестой достаточно просто: она как будто не от мира сего. Нет, сумасшедшими в полном смысле или слегка эксцентричными могут быть представительницы любого архетипа. Шестой — не сумасшедшая; дело как раз в том, что она нормальная, но её нормальность была создана для норм не нынешнего мира.

Слышала ли Жанна голоса ангелов? Я могу в это поверить. Были ли она безумной или фанатичкой? Нет. Она просто слышала то, что другие не могли. Были ли это в самом деле голоса ангелов или голос истории, чувствовала ли она волю Бога или движение «души народной», не так важно, как сам факт того, что она слышала и чувствовала нечто, что изменило историю двух стран, как минимум.

У шестого архетипа несколько сдвинут фокус восприятия; она видит / слышит / чувствует немного больше, чем обычные люди, а понимает о нашем мире при этом немного меньше. Обычно этого оказывается достаточно, чтобы у неё появилась какая-то «сила» — нечто, в самом деле отличающее её от других.

Жанна изменила историю; Лора — жизнь своей сестры. Мир меняется вокруг шестого архетипа, как будто нити судьбы вихрятся вокруг неё, подхваченные ветром.

Как и её «старшей сестре» (вообще, пятый и шестой могут заимствовать поведенческие черты друг друга), шестому архетипу нужен тот, кто разделит её главную ценность — её свободу. Идеальный человек, первооткрыватель нового мира, тот, кого наш мир тоже не видел. Любовь для неё тоже означает просто любовь, а ЯЛТ — «я люблю тебя». Разве что пятый архетип делает ударение на втором слове, а шестой — на третьем. Без этой любви она чахнет, чужой мир уничтожает её. Собственно, может быть шестой архетип и не задерживается в нашем мире по той причине, что не находит свою любовь.

Её героя мы тоже сделали персонажем книг и тоже никогда не видели своими глазами.

О шестом архетипе и её герое мы не складывали мифов в древности: до последнего времени мы не придумывали их. Все наши мифы — о нас. Лишь пару столетий назад появились начальные образы; быть может, следуя за теми единицами «новых варваров», что стали появляться в нашем мире.

Я ничего не могу сказать об отношениях, которые строит шестой архетип, или детях в её жизни — у меня нет жизненных примеров, только книжные. Я лишь уверена, что во многом сказанное для пятого архетипа верно и для шестого — но не всё.

А отсутствие гармонии для неё — то же отсутствие любви. И пока «новых варваров» так мало, она обречена влюбляться безответно в тех, кого выбирает для себя пятый архетип, как наиболее схожих с её героем. Чувство это не помогает ей, а лишь добавляет боли.

Жизнь шестого архетипа в реальности дисгармонична, а судьба трагична. Мы не умеем беречь их.

Принцип проекции

Богиня не есть архетип, но богиня есть источник архетипа. Архетип не есть судьба и характер женщины, но, безусловно, их источник (пусть не единственный, но важный).

Судьба и личность богини находят отражение в архетипе, её поступки становятся тенденциями, и происходит превращение индивидуальности одного образа в базовые ценности для множества индивидуальностей.

Иными словами архетип стремится уподобиться идеальному образу первоисточника. Но настолько полным и глубоким становится уподобление, зависит, конечно, от множества факторов. Всё же в первую очередь от того, прислушивается ли женщина к своему архетипу или нет.

Но можно ли говорить о том, что например, благодаря ситуации с замужеством Дары, пятый архетип имеет тенденцию долго размышлять над важными решениями, «коллекционируя» советы тех, чьё мнение для неё важно? Нет, это индивидуальные черты некоторых людей, мужчин и женщин, и программируются они совсем другими вещами. Но можно говорить о том, что для пятого архетипа определяющим при выборе фактором всегда становится единственное чувство. Можно говорить и том, что выставлять это чувство напоказ пятый архетип не имеет склонности, храня его в основном для себя и того, кому оно предназначено.

То, что проектируется полностью и бесповоротно, — это базовые ценности. Именно здесь следует отличать один архетип от другого.

И разумеется, эти ценности, базовый миф, послуживший для формирования индивидуальности, это как тень, идущая следом, силуэт на стене. Тени, отбрасываемые совершенно разными женщинами, удивительно схожи между собой, если за их спинами стоит одна богиня.

В этом суть проекции: у богини множество аватар, каждая из них — ещё одна её тень, доставшаяся кому-то. Мы следуем за своим мифом, как за образцом, но образцом не формы, а сути. Вот почему мы всегда похожи, почему можем узнать друг друга и интуитивно выстраиваем межархетипную иерархию — и внутриархетипную (горизонтальную) тоже.

Я не знаю, как описать это чувство соответствия, схожести с мифом. Оно не в поворотах судьбы, не во вкусах, характере, может быть, оно всегда только в двух вещах: какими мы хотим, чтобы мир видел нас; каких людей мы выбираем.

Точнее, выбираем или отталкиваем; последнее тоже знаково.

Или как мы «сходим с ума»: первый архетип скатывается к промискуитету, второй — к четвёртому, третий — к возведению крепости из одиночества, четвёртый — к гордыне и ненависти, пятый — к отчуждению, шестой просто гибнет. В дисгармонии мы все заканчиваем одинаково плачевно.

Вместе с ценностями мы получаем ахиллесову пяту. И в этом тоже суть проекции.

Мы продолжения, завершения и бесконечное совершенствование древних — вечных, мифов.