Почти мгновенно поток подхватил её, сбил с ног стражника, вынес Неону в коридор и потащил дальше, гудя и становясь всё мощнее. Когда впереди возникла стена, вода просто пробила камни и устремилась вверх, против всех физических законов потекла к потолку пещеры, где мерцал умирающий источник — растянутое за руки и ноги, высохшее человеческое тело с дыркой на месте живота. Смыв мощи, проделав отверстие в потолке пещеры, река пронесла Неону через слои глины и песка, вытолкнула её на поверхность и рухнула назад, затапливая подземный город.
— Нет… — Неона вцепилась в край дыры. Внизу, в темноте остался сосед. А Неона желала вовсе не этого.
— Отдайте его мне! — закричала она изо всех сил. Но, конечно, никто ей не ответил.
Может быть, люди когда-то и ушли с поверхности, потому что мир погружался в темноту, но Неона ничего такого не заметила. Рассветы наступали в положенное время, и дни были светлыми, и закаты приходили ни позже и ни раньше, чем должны были.
Неона несколько дней брела по долине, поросшей высокой травой и кустами. Она питалась только большими синими ягодами, что росли на кустах, и по утрам слизывала росу с мясистых листьев, а потом высасывала из них сок. Иногда она слышала, как за спиной гудит вода, намекая, что ничего ещё не закончилось.
Впереди из-за холмов поднималась толстая серебристая колонна, её верхушка терялась среди облаков. Иногда Неона видела какие-то точки, кружащие вокруг колонны, а порой оттуда доносился низкий протяжный звук, от которого подгибались колени. Но колонна была единственным, к чему тут стоило стремиться.
Когда Неона добралась до ближайшего холма и вскарабкалась на вершину, то впервые оглянулась: чаша долины постепенно заполнялась водой.
Почему-то это дало ей надежду. Она решила подождать, пока долина не превратится в озеро, и лишь затем выбрать, что же делать дальше.
Два дня она собирала ягоды, спускаясь ненадолго с холма, а потом возвращалась наверх наблюдать за продвижением воды.
И вот настал день, когда спускаться стало некуда. За ночь вода подступила к самым краям чаши и уже лизала выступы на середине холма. Неона с улыбкой смотрела, как колыхаются в воде ветви кустов и стебли трав, как темнеют ягоды, дрожа и расплываясь, когда по озеру проходит мелкая рябь.
«Ещё один день», — сказала она себе. И так и вышло: на следующее утро вода остановилась, заполнив всю чашу.
Неона скинула остатки платья — всё равно то пришло в негодность. Обернулась, глянула на колонну и заколебалась. Конечно, можно было бы пойти туда. Но вода звала намного сильнее, Неона видела в ней своё отражение — невысокая женщина с длинными кудрявыми волосами цвета вишни, с выражением вечной печали на лице. Она не хотела больше печалиться.
И прыгнула в воду, нырнула, ухватила ягоду и всплыла, отталкиваясь русалочьим хвостом. А потом устремилась прочь от берега.
…Днём — скользя со смехом по зеркальной поверхности и ловя руками рыбу, ночью — погружаясь на дно, цепляясь за уже мертвые кусты хвостом и засыпая без снов, она прожила в озере то ли три месяца, то ли три года — измерение времени ей теперь давалось с трудом — когда увидела большую белую птицу, зависшую в небе. Неона нырнула поглубже и через толщу воды наблюдала за полётом птицы. Та была такого размера, что легко могла сожрать русалку.
Ночью ей приснилась золотая маска, ухмыляющаяся во тьме.
Через пару дней она подплыла к берегу и выбралась на него, что было не просто сделать. Но иногда ей нравилось посидеть час или два на суше, позволяя лучам солнц гладить её зеленоватую кожу. Тогда она смотрела на своё отражение в воде и видела, как оно постоянно меняется. Она могла быть кем угодно, если бы захотела.
В то утро она закрыла глаза и почти задремала, но услышала тихий клёкот. Неона тут же скользнула в воду и с опаской оглянулась. На вершине холма сидела та самая птица: большая голова, чёрные лапы с красными когтями, круглый жёлтый клюв, белоснежные перья и короткий хвост. И наверное — огромные сильные крылья. И ещё — золотые поводья, тянущиеся от клюва. Их сжимал в руках человек, облачённый в блестящую ткань, что обтягивала каждый изгиб тела, но нигде не оставляла ни одного зазора. Даже лицо наездника было закрыто, и когда он заговорил, Неона не увидела его рта.
— Здравствуй.
Она покачивалась на волнах, не спеша пока уплывать, но и доверять ему не собиралась.
Человек склонил голову набок, потом задумчиво произнёс:
— Я могу забрать тебя отсюда.
— Мне тут хорошо, — она радостно улыбнулась.
— Ты вспомнила имя и начала возвращение, но этого мало. Я могу помочь тебе.
— Не трудись.
— Но тебе это нужно, — настаивал он.
— Нет.
Она махнула хвостом и нырнула, но он успел крикнуть ей что-то вслед.
Неона остановилась и тут же стала тонуть — впервые за всё время. Взмахнув руками, она всплыла и закашлялась.
— Яблоко. Камень. Птица, — повторил наездник. — Помнишь?
— Птицу? — спросила она.
— Это происходит прямо сейчас, — сообщил он, легонько надавив на птичий бок ногой. Птица распахнула крылья и рухнула вниз, прямо на Неону и, бережно подхватив когтями, выдернула её из воды.
Неона даже испугаться не успела, вместо этого почувствовала что-то очень странное — кажется, её ноги снова были ногами, а не рыбьим хвостом. Хвостом? Когда они вообще им были? Она не смогла вспомнить.
Птица опустила её на вершину холма и села чуть позади. Наездник спрыгнул на землю, отстегнул от седла сумку, достал оттуда лоскут ткани и протянул Неоне. Она нерешительно притронулась к лоскуту, и тотчас ткань поползла по её коже, окутывая, высушивая, согревая и защищая. В считанные секунды ткань покрыла её всю, оставив открытым только лицо.
Наездник усадил Неону перед собой и отвёз к колонне, соединяющей небо и землю, к гудящему, исходящему жаром металлическому столбу, окружённому смотровыми площадками. На одной из них птица села, и люди слезли с неё.
Земля осталась далеко внизу: Неона видела отсюда озеро как маленький блестящий синий осколок, за ним — слепящий глаза стеклянный лес, а дальше — вечную тьму.
— Страна змей, — сказал наездник, проследив её взгляд.
Она ничего не ответила, только дотронулась до его щеки, и от прикосновения ткань расползлась, открывая, наконец, лицо — круглое, веснушчатое, курносое, с тонкими сухими губами и большими, ярко-синими глазами, не совсем человеческими.
— Это всегда был ты?
Он кивнул, по его губам скользнула улыбка.
— Кто же ты такой? — прошептала Неона.
— Тот, кто ждёт тебя по ту сторону, — ответил он, наклоняясь к ней. — Стремление, желание и освобождение.